В Ворошиловском райсуде Донецка судьи огласили приговор убийце двоюродного брата главы Нацбанка Украины Антону Игольникову.
49-летний коммерческий директор предприятия «Укруглестрой» вечером 18 июля пришел в ЖЭК № 3 в центре Донецка, повздорил с его работниками и затеял драку. В ходе потасовки получил ножевое ранение в сердце 43-летний Геннадий Сливный, который неожиданно для всех оказался ВИП-родственником. Кузен Арбузова пришел в ЖЭК к знакомым, увидел как Игольников хватает за волосы диспетчера ЖЭКа, и заступился за пожилую женщину.
Игольникова суд признал виновным в убийстве лица, выполнявшего свой общественный и гражданский долг по пресечению хулиганских действий. Ст. 115, ч 2, п. 8 предусматривает наказание в виде высшей меры — пожизненного лишения свободы. Столько требовал для Игольникова прокурор, к такому же решению пришли судьи.
Семья погибшего просила компенсацию в виде миллиона гривен, но суд удовлетворил эти требования наполовину.
«Приговор меня удивил, — сказал в комментарии корреспонденту Gazeta.ua донецкий адвокат Александр Саркисов. — Будем ли обжаловать — скажет мой подзащитный, но обратите внимание: сын депутата Демишкана убил человека с особой жестокостью — вместе с приятелями мучил его, истязал, потом к еще живому человеку привязал батарею и сбросил в речку. И ему дали пять лет с отсрочкой, а подельникам — 5 и 7 лет колонии. Вот так наши суды поступают по отношению к “своим”. Когда же преступление произошло против “своих” — результат с точностью до наоборот».
Адвокат недоумевает почему вдова Сливного отказалась получить деньги, которые собрала для нее семья Игольниковых — 100 тысяч гривен. Игольниковы не считают, что этих средств хватило бы для полной компенсации вреда, но влезли в долги, чтобы внести частичную компенсацию. Арест наложен на всю их собственность и продать что-либо они не могут. Арестованым почему-то оказалось имущество жены и детей Игольникова — сына от первого брака и дочь от второго.
В своем последнем слове подсудимый заявил, что судьи и следователи отнеслись к нему предвзято. Игольников считает, что правоохранительные органы в его случае ревностно служили интересам главы Нацбанка.
«Желание отомстить по-человечески очень понятное, и, может быть, нормальное. Но ведь следственные органы и суд — они ведь не в подчинении потерпевшей семьи? Я раскаиваюсь в том, что из-за меня умер человек, но в том, что к этому привело, как это случилось — в этом ведь никто не разбирался. Очевидцы разные истории рассказывают, но даже из них видно, что никакой я не злостный хулиган и дебошир. Цель всего этого я вижу так: как бы побольше мне и моей семье отомстить. Это видно и по иску: 1 миллион гривен — это для Арбузовых, может, немного. Тогда пускай напечатают себе в Нацбанке… Милиция шутила: «В следующий раз перед тем как кого-то убить, спрашивай — не ВИП ли он родственник».
Защита настаивала на том, что причиной преступления стала позиция жилконторы, которая отказала Игольникову в выдаче акта о затоплении его квартиры. Имущество было застраховано, но для возмещения ущерба требовался акт. Суд пришел к выводу, что все объяснения Игольникова — лишь способ избежать ответственности. Несмотря на то, что в момент преступления он принимал антидепрессанты, до убийства проходил стационарное лечение в психиатрической больнице и даже пытался убить себя четырьмя ударами ножа в грудь, психитарическая и психологическая экспертизы признали его совершенно здоровым.
«Чувствую себя виноватой, постоянно себя корю, думаю — я мужа накрутила. В тот день я была в ЖЭКе и мне отказали в выдаче акта. Разговор шел на повышенных тонах. Как назло и страховщик не отвечал на звонки. Мне не стоило говорить обо всем этом мужу — это подтолкнуло его к поездке в ЖЭК. А там уж… Жэковские работники кого хочешь до белого каления доведут, — сказала супруга Татьяна.
Женщина пожаловалась, что они с ребенком оказались в изоляции. Семье Игольникова приходится разделять ответственность за случившееся.
