Выдавать бесплатно молоко рабочим придумал Ленин. В 1918 году вождь пролетариата издал декрет, согласно которому голодающие рабочие Путиловского завода в Петрограде (Ленинград, Санкт-Петербург) должны получать молоко. Через год так называемые «спецжиры» в виде молока, масла, животных жиров для поддержания физических сил недоедавших пролетариев стали выдаваться на многих промышленных предприятиях. В 1937 году было решено выдавать молоко за вредность труженикам предприятий, на которых используются химические вещества.
В 1968-м Минздрав СССР разрешил заменять молоко «другими равноценными пищевыми продуктами». В архиве Института медицины труда храниться запрос, датированный маем 1988 года. Трудящие интересуются, можно ли заменить молоко сметаной или маслом. Ни в коем случае – ответили в главном сануправлении СССР. «Заменять молоко маслом, сметаной, творогом для лиц, работающих с химическими веществами, противопоказано. Масло, сметана, творог по химическому составу не являются продуктами, равноценными молоку. Повышенное в них содержание жира будет усиливать всасывание вредных веществ в кишечнике, а низкое содержание некоторых минеральных веществ и витаминов не обеспечит в полной мере защитное действие при употреблении работающими с вредными веществами. Считаем допустимым замену молока. 0,5 литра молока соответствуют: кефир, простокваша 500 г, творог 100 г, сыр 24% жирности – 60 г, молоко сухое цельное – 65 г, молоко сгущенное без сахара – 200 г, говядина второй категории сырая – 70 г, рыба нежирных сортов – 90 г, яйцо куриное – 2 шт.». По этим правилам улучшают состояние здоровья так называемых «вредников» и сейчас.
Социализм в капитализме
Столовая одного из киевских заводов, производящих медикаменты. Сотрудников, которые имеют дело с химикатами можно без труда вычислить по стаканам молока. За столом четыре девушки, все они упаковывают лекарства. Лена и Таня – валидол, Аня и Люда – диклофенак. Их соседки по столику Лена и Майя запаивают и маркируют ампулы инсулина и гидрокортизона. Девушки признаются, что берут молоко не всегда. Говорят, в цехах нет удушающего лекарственного запаха, а к концу рабочего дня признаков интоксикации в своем организме не наблюдают. Рабочий, представившийся «Профилю» Игорем, трудится на заводе 15 лет, молоко берет регулярно. Хотя в его случае контакт с химикатами минимальный, в основном он грузит уже упакованные лекарства. Для тех, кто работает в ночную смену, молоко стоит в комнате для приема пищи в холодильнике. «Но это вовсе не значит, что наши сотрудники действительно работают во вредных условиях, – уточняет начальник отдела охраны труда Людмила Сайченко. – Периодически повышается предельно допустимая концентрация химических веществ в воздухе только в одном старом цехе. Но тем не менее мы выполняем норму закона».
Всего под категорию «вредников» на этом фармзаводе попадают около 640 работников. За девять месяцев этого года они выпили молока на 221 тыс. грн.
В целом по стране, согласно данным Федерации профсоюзов Украины, имеют дело с вредными химикатами и выпивают пол-литра молока за смену 300 тыс. украинцев. Подсчитаем: 300 тыс. сотрудников, пол-литра молока за смену. 150 тыс. литров в день. А за год? Умножаем 300 тыс. на 23 рабочих дня, на 12 месяцев, делим на два – получается огромная цифра 41 млн. 400 тыс. супермегалитров в год. Хорошая буренка дает в сутки 20 литров. Значит, для того чтобы обеспечить противоядием всех этих трудящихся, понадобится примерно 7,5 тыс. коров. Оно того стоит?
Буря в стакане молока
Не стоит, – считают в Кабмине и готовят на смену правилам 30-х годов – новые. Выдачу молока не отменяют, но предлагают вместо того, чтобы поить молоком всех подряд, выдавать его только сотрудникам тех предприятий, где уровень химических веществ в воздухе превышает предельно допустимую норму. По подсчетам Людмилы Сайченко, с изменением правил 70% сотрудников завода уже не будут в статусе «вредников». Профсоюзы решительно против. «Новая норма хорошая, критерии оценки санитарно-гигиенических условий труда приближены к европейским, но мы ведь исходим из наших украинских реалий», – объясняет свою позицию главный специалист, доверенный врач аппарата Федерации профсоюзов Украины Виталий Лечков. «Аппаратура, которой производятся замеры на предприятиях, может зафиксировать химикаты в воздухе только, если их количество составляет половину предельно допустимой концентрации. А если это 10, 20, 30 процентов? Ведь химический элемент уже присутствует и уже воздействует на организм человека. Раньше хоть минимально, но вредное воздействие таки компенсировалось за счет того, что сотрудник пьет пол-литра молока за смену. А с введением новых правил степень защиты неизбежно снизиться». Старший научный сотрудник Института медицины труда Валентина Супрун считает, что выпитое молоко не поможет избежать профзаболевания, если не приняты другие, более важные меры для защиты сотрудника от вредных химикатов. «Такая норма есть только в постсоветских странах. В Европе нет этих вредных списков. Там работают совсем другие механизмы. Во главе угла – недопущение, и только если исчерпаны все методы профилактики. И нет возможности убрать или минимизировать этот фактор, вредность компенсируют. А у нас все наоборот: профилактику поставили на второе место после возмещения ущерба. Вот эти льготы и компенсации направляют работодателя в ущербную сторону. Он не предотвращает, а компенсирует, поскольку ему проще заплатить за то молоко, чем изменить технологический процесс».
Можно предположить, что молоко за вредность будут выдавать как минимум до тех пор, пока не уйдут на пенсию работники, привыкшие получать эту льготу еще при Союзе. Молодежь, естественно, понимает, что производство уже давно не то, что раньше, да и молоко тоже.
Все в норме
В стенах Дома профсоюзов частенько обсуждают странности украинского законодательства. А приход журналиста, естественно, считают возможностью быть услышанными. К примеру, главный специалист, техинспектор труда Федерации профсоюзов Украины, к. м. н. Анатолий Стовбун рассказал «Профилю», что согласно украинскому законодательству, если у шахтера во время работы случится инфаркт – это будет считаться профессиональным заболеванием и смертью на производстве, а его семье должны будут выплатить большую денежную компенсацию. А вот если тот же шахтер, не дай бог, умрет от инсульта, его хворь отнесут к разряду естественной смерти. Почему? При составлении законодательства это не было учтено. «У нас есть норма о том, что нужно помещение обогревать, а вот, что его нужно охлаждать, нормы нет. Есть нормы условий труда в помещении, но нет норм условий труда на улице», – удивляет примерами правовых коллизий Анатолий Стовбун. В этом году утомленные солнцем рабочие требовали защиты у призванных их защищать профсоюзов. Последние обратились с предложением «разработать санитарные нормы и правила регламентации труда и отдыха при работе на открытых территориях в условиях высокой температуры воздуха» в Минздрав. Читаю документ: «Нормативно-правовыми актами, в частности Гигиенической классификацией труда по показателям вредности и опасности определяются только классы условий труда по отдельным показателям микроклимата для отдельных помещений и открытых территорий в теплый период времени. Этим актом, увы, не определены никакие мероприятия работодателя для защиты работников от воздействия повышенной температуры воздуха. Например: оплачиваемые перерывы для охлаждения сотрудников в специальных помещениях, смена режима труда и отдыха в зависимости от температуры воздуха». Минздрав ответил целых два раза. В первом случае сообщается, что письмо рассмотрено и передано в Комитет по вопросам гигиенического регламентирования. Изучить вред и разработать нормы должен Институт медицины труда. Но пока миссия отложена. «Институт имеет возможности подготовить такой документ при наличии финансирования 80 тыс. грн на шесть месяцев», – кратко и предельно ясно.
Наталья КОНОВА, «Профиль»